Ты невольно щуришься, видя глаза Омена, устремленные в твои. Вы не общались так давно и невольно, между вами начинает нагнетаться атмосфера. В его взгляде нет ничего, кроме недоверия. Ты знаешь, ведь твой взгляд такой же, а тело невольно напрягается, словно предвкушая сражение. Но почему-то именно с ним ты не намерен сражаться. Наверное, потому, что ты до сих пор помнишь. Помнишь, что вы были близки друг другу. Когда то, очень давно. И эти воспоминания покрыты темной дымкой, практически не различимы и лишь немного излучают тот свет, которого тебе сейчас так не хватает в жизни. Все темное, блеклое, столь неприятное взору, но привычное. А свет просто так не снизойдет на тебя. Даже из прошлого. Потому что ты не достоин ничего. Ни ярких воспоминаний, ни даже дружбы с ним. Вы наверняка теперь друг другу никто. Впрочем, ты никогда не надеялся, что ваша дружба пройдет по дороге жизни. Вы оба изменились. И прошлое ворошить бессмысленно. Омен знает о твоей связи со Светом, по этому, он не будет доверять тебе так, как в детстве. Хотя что тут говорить, тебе вообще доверять не будут, после того как ты собственной персоной и по доброй воле увеличил численность врагов этого прайда. Негромко фыркнув, ты выражаешь крайнее равнодушие, граничащее с долей неприязни к словам бывшего, пожалуй, друга. Как быстро меняется жизнь, течет время, но, пожалуй, ты не жалеешь ни о чем, из того, что совершил. Воспоминания эйфорией проносятся перед глазами, словно давая ощутить все те чувства, эмоции, страхи, ещё раз, всего на мгновение. Но старая жизнь давно канула в лету, оставив лишь продолговатый кровавый след, очерченный стеклом на твоем сердце. И пока звук капающей крови будоражит сознание, ты стараешься замкнуть все то, что мечтает вырваться наружу, закружив разум в опьяняющем душу танце. Больно. Наверное. От того, что прошлое утеряно на века. Что безвозвратны ощущения тех дней, которые давно минули. И прикрывая черные глаза, ты просишь. Чтобы никогда. Никогда больше ты не знал боли. Этой постыдной боли. Боли, способной сломать. Сломать лучше, чем травмы в боях. Сломать быстрее, чем ощущение своей незначительности. Это боль воспоминаний и осознания того, что ты мог быть счастливым как и все они. Что ты рушишь свое счастье сам. А воссоздать из пепла прошлое не сможешь. И тот ураган эмоций, что живет в тебе, рано или поздно утихнет. Ты никто. Ты не способен на счастье. Для тебя мир давно разрушен. А воссоздать его некому. И тебе ещё долго придется шататься по развалинам своего же мира, своего же прошлого. Пока кто-нибудь не пожелает стать тем звеном, которого тебе не хватает, чтобы этот мир снова ожил. Ты бросаешь короткий взгляд на выход. Может, стоит уйти? Отчего-то хочется снова побыть одному. Почему то именно когда ты один, ты чувствуешь себя Богом. Наверное, потому, что когда ты один, воспоминания никогда не дают о себе знать. Они словно белое пятно в прошлом. Оно вроде и есть, но ничего больше не значат. Словно твоя жизнь – это лишь последние десять секунд. И мысли растворяются, так и не внеся свою лепту в создание нового мира. Глупо. Но это так. Именно такими ощущениями ты живешь всю свою жизнь. Среди своих – никто. Для себя Бог. Выслушаешь слова Омена. В нем сильны лидерские качества. Но ты не пойдешь за ним. В этот бой не пойдешь. Какой бы тварью ты не был, ты против этой войны. А видеть Эйфорию вновь, ты, отчего-то не хочешь. Может ощущение того, что в её глазах ты увидишь глаза прежней любимой, пугает тебя и отталкивает. Наверное, поэтому ты совершишь поступок, не свойственный прайдному жителю. Ты ослушаешься слов короля. В этом сражении они могут не рассчитывать на твою помощь. И даже если за такое хамство и неповиновение тебе потом достанется, ты не уйдешь из этой пещеры, пока. Пока она здесь не уйдешь. Хотя, собственно, она может тоже пойти за королем. Но отчего-то тебе кажется, что она останется. Кажется. Хотя, наверное, ты просто хочешь этого. Желаешь всей душой. Остаться с ней. Пф, прекрасно. Этот расклад может устроить всех кроме тебя. Ты чувствуешь, что сердце возобновляет ритм. Как вечный механизм, останавливается, потеряв все. И вновь начинает биться, когда находит то, что ему нужно. Нужно как воздух. Ты явно сходишь с ума, если желание обладать просыпается к первой встречной.
-Ты пойдешь за ними? Ты пойдешь воевать?
Тихо произносишь ты, слегка охрипшим голосом. Отчего-то, незаметно для себя, ты переходишь на ты, словно с этой львицей ты был знаком вечность. Наверное из-за того, что её взор, как у тебя. Ритм ваших сердец слышим. Они бьются в унисон. Вы похожи. Может, в чем то, даже слишком. Ты слаб перед такими львами, что похожи на тебя. Наверное, потому, что они лучше знают твои слабости, чем те отбросы, что тебе не ровня. В тебе вновь просыпается что-то странное. Что-то больное до ужаса, но столь приятное на вкус, как сладостная нега. Влечение. Да, это оно. Тебе не свойственен флирт, тебя раздражает любовь. Но сам же, ты никогда не сможешь полностью, распростится с этим чувством. Свои же слабости, что тебя бесят. Зависимость от того, кто рядом. Но есть надежда, что это влечение не перерастет в нечто большее. И ты останешься свободным, без обязательств, без боли, без страха. Страха за то, что можешь потерять вновь, то счастье, что обрел. Которое как маленьких хрустальный шар. Казалось бы яркое и приятное глазу. Но такое хрупкое, что потерять его можно ещё быстрее, чем обрел. И ты не услышишь, что хрусталь разбился. Что разбилось на сотни кусочков твое счастье. И его не собрать. Ты не хочешь этого. Ты уже однажды испытал это. Но отчего-то все равно, желаешь. Желаешь, чтобы это время не кончалось. Желаешь, чтобы она осталась здесь. Здесь. С тобой. Поворачиваешься в сторону Рэне. Она тоже не должна идти на этот бой. Ты жесток, но даже ты не приподашь таких уроков жизни. Она слишком мала, чтобы видеть войну. И все же, это тебя почти не волнует. Если хочет - пусть идет. Ты не имеешь права её останавливать. А хочешь ли ты этого? Наверное, нет. Может через войну она поймет, что такое настоящая жизнь.