Ария лежала на земле и смотрела на белую, как на самого главного своего врага. В эту минуту она забыла, что это - львица из её родного прайда, в ней угасло благородное чувство патриотизма...  В ней угасло всё, кроме злобы и непреодолимой жажды крови. "Он так близко, а я не могу, не могу его схватить! Не могу вцепиться в его глотку! А я хочу, хочу!! - думала она, дёргаясь, словно в конвульсии. - Я хочу крови Тьмы..." От невозможности осуществления затеи придушить и разодрать тёмного льва, запах которого раздавался на всю округу, желание крови усиливалось. Алчность разгоралась сильнее и сильнее.
- Я тебе все твои побрякушки-то поотрываю!! - снова завопила Ария через всё озеро. - Если ты сейчас же не... (Аталанта задыхалась от злобы)... отпустишь меня, то я... я... убью тебя!!!  
Но белая громадная львица была неумолима. Она стояла на груди Арии, словно изваяние, и ещё и смотрела в другую сторону. Это бесило Арию, а тёмный был уже у воды. "Ну ничего, я его вплавь достану, - думала она между тем, - я его хоть из-под земли вырою!" И сделала ещё одно усилие, больно ударившись головой оземь.
- Ну что, извиняться-то будем, а? - спросила белая. Её тон окончательно вывел Арию из себя. Внезапно белая ослабила хватку и выпустила её из своих когтей.
- А вот это ты зря сделала!!! - прорычала Ри злобно. - Сначала я разделаюсь с тобой!!!
Крик её отдался эхом на соседнем берегу, и она немедленно набросилась на белую, целясь вцепиться той в глотку.

Запах крови... и ещё вдобавок эта львица... Ария бесновалась от злобы. Она ничего не видела, ничего не чувствовала, кроме запаха своей "жертвы" и запаха противницы. Она не обратила внимания на её крик. Не видела льва, который в сторонке наблюдал за их схваткой. Она видела только тёмного, оказывающего на неё наркотическое действие, и белую львицу, которая никак не хотела отставать. Ей мерещилась кровь тёмных... Она алкала её, она желала быстрее её попробовать. У неё началось что-то вроде ломки. Она хотела побыстрее закончить драку и удавить этого тёмного. Быстрее. Вдруг - острая боль в шее. Это она. Белая львица. Она укусила её в шею, оставив длинный шрам, и отпрыгнула в сторону. В глазах всё помутнело. Завертелось. Небо стало тёмным, а солнце - красным. И этот запах... это сладкий запах крови... Белая львица вспорола ей сонную артерию. Кровь хлынула фонтаном. Аталанта сделала прыжок навстречу белой, и оскалилась. Она хотела броситься на неё, броситься немедленно, ответить ударом на её удар, но не смогла. Ноги подкосились. Ария грохнулась на песок. Жизнь уходила от неё, а сознание возвращалось. Снова небо стало голубым, а солнце - ослепительно-белым, а не красным. Ария в последний раз видела и озеро, и солнце, и тёмного, которого она хотела убить, и белую львицу, стоящую невдалеке и ожидающую удара.
- Убийца! - крикнула Аталанта, собрав последние силы. - На тебе моя кровь! И тебе не смыть её никак! Проклинаю тебя!! И всех тёмных!!! - последние её слова опять прокатились над озером. - Проклинаю вас всех... - сказала Ария уже шёпотом. Она жила, никого не любя, и умерла, ненавидя. Последний раз она дёрнулась - и затихла. В глазах стало темно. Чувства отключились.
--------------------------------конец Аталанты

Акт отнятия жизни столь же интимен, сколь и случайно подсмотренный половой. Было в этом что-то глубоко непристойное, неестественно возбуждающее - два гибких золотистых тела, сплетённых в смертоносных объятьях, с тяжёлыми, бархатистыми лапами, сталью когтей, и изящными маленькими головами египетских пустынных кошек - и одновременно, от поэтичности картины сводило судорогой сцепленные зубы. Чарующе-притягательная эстетика смерти - о, почему прекрасное мгновение так кратко? Уходит душа, стремительно выплескиваясь из приоткрытой пасти струйкой крови, сжимая горло последней судорогой - и посреди травы остаётся лишь исковерканный, уродливый труп с мервенно-тупым блеском широко распахнутых глаз. Ми-Ту, нервно вспахивая когтями чёрную, влажно поблескивающую почву, азартно ловя чутким носом малейшие струйки ветра, уже полностью забыл о всякой осторожности - морда его высовывалась из кустов, представляя собой прекрасную мишень на фоне изумрудно-тёмной зелени листвы.
В любом случае... всё было кончено. Труп одной львицы, и убийца над ним, в явном шоке. Именно здесь Рено наконец почувствовал необходимость вмешаться - и посему, выбравшись, отряхиваясь, из кустов, от души потянулся и медленно подошёл поближе. Остановился возле трупа, понюхал - что бы убедиться, толкнул носом в плечо, и, удовлетворившись осмотром, жизнерадостно констататировал:
- Жмурик. - Взглянул на львицу - не осуждающе, нет. С любопытством. - С такими друзьями и врагов не нужно, я думаю. Начинаю понимать, почему численность нашего прайда так невелика по сравнению с Тёмными. В любом случае, оставлять труп так не следует - а?